Серый дождь заливал мир без остатка, стирая границы между сушей и водой. На единственной уцелевшей лодке, покачивающейся на свинцовых волнах, ютились самые разные существа. В центре этого импровизированного ковчега, гордо выгнув мокрую спину, сидел угольный кот. Его изумрудные глаза, суженные до щелочек, с холодным презрением окидывали попутчиков: суетливого воробья, дрожащего ежа и старого пса, тяжело дышавшего у борта. Каждое движение кота было отточенным и полным достоинства, будто он не спасался бегством, а merely совершал водную прогулку в дурной компании.
Вода продолжала неумолимо подниматься, заставляя животных теснее прижиматься друг к другу. Кот, вопреки врожденному отвращению к сырости, занял стратегически важное место на единственном сухом ящике. Он не проявлял ни страха, ни паники, лишь изредка поводя ухом, прислушиваясь к завыванию ветра. В его невозмутимом спокойствии была странная сила, которая невольно передавалась остальным обитателям лодки, на миг даруя им призрачную надежду. Казалось, пока этот маленький черный страж сохраняет самообладание, их хрупкое суденышко сможет бросить вызов самой стихии.
